Скрипка и торговец

  – Что за человек мокнет там под дождём? – спросил Торговец слугу, выглянув в окно после сытного обеда.

  – Это бродячий музыкант, – ответил слуга и презрительно наморщил нос. – Он утверждает, что может сыграть такую мелодию, что вы почувствуете себя в раю. Врёт, наверное…

  – Вот как? – благодушно удивился Торговец. – Ты же знаешь, я никому не верю на слово. Приведи-ка его сюда, я хочу послушать эту божественную мелодию.

  – Но ведь он запачкает вам ковёр своими грязными башмаками, – заметил слуга.

  – Ну, так вели ему снять башмаки у двери! И не перечь, ты и так постоянно изводишь меня своими глупыми советами.

  Слуге очень не хотелось выходить под холодный дождь, но он был послушным слугой, и поэтому молча сошёл вниз.

  Торговец успел опуститься в мягкое кресло и закурить трубку, когда Музыкант появился в комнате. Что правда, то правда, одежда бродяги промокла насквозь, и волосы липли ко лбу. Он продрог и не прочь был погреться у камина, но никто не предложил ему этого.

  – Ты и вправду музыкант? – спросил Торговец, оглядев вошедшего с ног до головы.

  – Да, и за несколько монет я смогу вам это доказать.

  – Где же твой инструмент, музыкант? – насмешливо осведомился Торговец. – Я слышу, как у тебя урчит в животе, но это непохоже на мелодию.

  – Я голоден, – отвечал Музыкант, – но на кусок хлеба я могу заработать. А мелодия… Она хранится здесь, – и он достал из-под плаща скрипку.

  – Ну, что ж, – оживился Торговец, – играй! Если твоя мелодия мне и впрямь понравится, я не только накормлю тебя обедом, но и щедро заплачу. Сыграй мне самую чудесную мелодию на свете, такую, чтоб я смог вновь почувствовать себя юным.

   Музыкант молча прижал к плечу скрипку, поднял смычок, и первые звуки поплыли по комнате. Мелодия наполнила зал, унеслась вниз, туда, где дремал слуга, где хлопотала кухарка и протирала пыль горничная. Музыка достигла их ушей и заставила встрепенуться. Слуга недоверчиво заморгал, горничная мечтательно вздохнула, а на глаза кухарки навернулись слёзы. Мелодия сквозь дверную щель проникла на улицу, и дождь начал стихать, а из-за туч вдруг проглянуло солнце. А смычок всё порхал по струнам, и скрипка пела и рассказывала волшебную сказку о счастье.

  Торговец, намеревавшийся вздремнуть под музыку после обеда, так и не смог сомкнуть глаз. Он слушал, как поёт скрипка, и перед его взором выплывали картины юности. Не может быть, ведь он считал, что всё давно забылось! Он видел дом своих родителей, видел мать, склоняющуюся над ним. Видел и себя – смеющегося, бегущего по огромному цветущему саду. Как был он счастлив тогда, как умел любить и радоваться утру, солнечным лучам, журчащему ручью, по которому так весело было отправлять бумажные кораблики в далёкое плавание! Куда уплывали они, в какую страну? Неужто в ту, где остался он сам, кудрявый мальчик в штанишках до колен? В ту страну, где вечно живут, не старясь, Любовь и Молодость…

  Мелодия звала Торговца за собой, манила в те края, где можно побывать лишь однажды, и сердце сладко млело от встречи со своей юностью. Он очнулся, лишь когда последние звуки музыки смолкли и Музыкант опустил смычок.

  – Твоя скрипка и впрямь волшебная! – удивлённо сказал Торговец. – Ты заставил меня пережить самые чудесные мгновения. Слушая твою скрипку, я вспомнил мечты, что меня когда-то посещали. Конечно, я заплачу тебе за доставленную радость. Но я заплачу гораздо больше, если ты продашь мне эту скрипку.

  Но Музыкант покачал головой.

  – Разве можно продать самое близкое существо? Скрипка и я – одно целое. Она вернула вас в молодость лишь потому, что её душа открыта для радости. Но вам она служить не будет.

  – Глупости! – возразил Торговец. – Я уверен, что сыграю на скрипке не хуже тебя. Велика важность – водить смычком по струнам! У скрипки не может быть души. Продай её! Мелодия, которую знает эта скрипка, навеки поселится в моём доме. Ну, не упрямься, назначай цену, и я дам тебе столько монет, что ты не будешь знать горя.

  Но Музыкант не желал продавать свою скрипку. Напротив, он даже не взял обещанной платы, бережно укрыл скрипку плащом и ушёл из дома Торговца.

  А Торговец после этого потерял покой. Он хотел вновь ощутить то чувство, что посетило его, когда играла скрипка. Он плохо спал по ночам, потерял аппетит и думал только об одном – где достать волшебную скрипку.

  – Вы похудели, – сказал ему слуга, – после того, как здесь побывал этот чёртов музыкант.

  – Мне нужно, чтоб в моём доме жила мелодия, которую он играл, – угрюмо ответил Торговец.

  – Но ведь этого музыканта с его скрипкой вам не найти, – возразил слуга. – Да и, чего уж там, эта скрипка – не единственная на свете. Все скрипки одинаковы, я думаю. Купите другую и слушайте музыку себе на здоровье.

  И тогда Торговец отправился в музыкальную лавку. За прилавком его встретил старый продавец.

  – Мне нужна скрипка, – сказал Торговец. – Точно такая же, какую я видел в руках одного бродячего музыканта. Я хочу повторить ту мелодию, которую играла его скрипка.

  – О, я понимаю вас! – воскликнул Старик. – В моей лавке продаются контрабасы, трубы, барабаны… Но сыграть самую чудесную мелодию на свете может лишь скрипка. А все скрипки одинаково волшебны в умелых руках… Вам повезло – у меня есть то, что нужно такому ценителю музыки, как вы. Взгляните!

  И он выложил на прилавок Скрипку – точно такую же, только новенькую, без трещинок и царапин, покрытую блестящим лаком.

  – Она может сыграть всё, что угодно? – недоверчиво спросил Торговец.

  – Конечно, – заверил Старик. – Послушайте сами.

  И он подтянул колки на грифе Скрипки и приложил к струнам смычок, и Скрипка запела так весело, словно радовалась, обретя голос.

  – Я беру её! – вскричал Торговец и достал из кармана пухлый кошелёк. – Теперь я никогда не расстанусь со своей молодостью!

  – А вы умеете играть? – осторожно осведомился Старик. – Ведь для того, чтобы Скрипка ожила, нужно умение.

  – Чепуха! – отмахнулся Торговец. – Скрипка – это скрипка, она сама будет петь и радовать меня. Держите деньги.

  Он уложил Скрипку в футляр и вышел из лавки. Старик посмотрел ему вслед и горько вздохнул. Он был мудр, этот Старик, и ему было жаль Скрипку, попавшую в случайные руки.

  А Торговец вернулся домой, скинул пальто и отогнал слугу, который с любопытством рассматривал футляр. Торговец заперся в кабинете, чтоб никто не мешал ему наслаждаться чудесной музыкой. Он прижал Скрипку к плечу и провёл смычком по струнам, ожидая, что сейчас польются самые прекрасные звуки на свете.

  Но Скрипка не запела. Вместо красивой мелодии в комнате послышался лишь скрежет и жалобный визг.

  «Что такое? – подумал Торговец. – Наверное, я слабо вожу смычком, поэтому и мелодия не получается». Он надавил сильнее, но скрип и скрежет стал только громче. Как ни старался Торговец, чудесных звуков добиться он не мог, а Скрипка словно плакала от боли и просила не мучить её.

  «В чём же дело? – разгневанно думал Торговец. – Неужели этот старик продал мне испорченную скрипку? Надо сходить к нему и потребовать взамен другую».

  Но тут в дверь постучался слуга и сообщил, что пришёл тот самый Старик из музыкальной лавки.

  – Впусти его! – велел Торговец. – Я покажу негодяю, как продавать испорченные вещи.

  – Я проходил под вашими окнами, – сказал Старик, входя в кабинет. – И я услышал ужасные звуки, которые режут уши…

  – Вы подсунули мне негодную скрипку! – вскричал Торговец. – Сейчас же заберите её и замените другой!

  – Это отличная Скрипка, – тихо возразил Старик. – Просто вы не послушали меня, когда я говорил, что на ней надо уметь играть. Скрипка – не барабан, она не терпит неумелых рук.

  Он бережно взял Скрипку, и под его смычком та печально запела, словно жаловалась на Торговца и просила не отдавать её ему обратно.

  – Но она же поёт! – изумился Торговец. – Я был не прав, я оставляю скрипку у себя.

  – Я советую вам нанять учителя музыки, – заметил Старик. – После нескольких уроков вы сами почувствуете, что Скрипка становится послушной.

  – Не желаю тратить деньги! – отрезал Торговец. – Я и так добьюсь того, чтоб скрипка запела в моих руках. Идите, вы мне больше не нужны.

  Старик провёл пальцами по струнам, словно погладил Скрипку, прощаясь, и с сожалением вышел из кабинета.

  А Торговец снова взялся за смычок. Он пробовал и так, и сяк, но лишь пилил по струнам, порождая всё тот же отвратительный скрежет. Скрипка не пела. Она не могла петь.

  Много дней Торговец пытался заставить Скрипку играть. Но вместо чудесной мелодии из неё вырывались ужасные звуки, отчего у горничной начинала болеть голова, а у кухарки ломило зубы. Слуга по вечерам шёпотом уверял обеих, что хозяин сходит с ума. А Торговец, мучая Скрипку, не мог понять, куда же подевались все мелодии, даже те, что играл Старик. И однажды, вне себя от ярости на то, что Скрипка упрямится, он так рванул смычок, что одна из струн лопнула, а Скрипка отчаянно вскрикнула и застонала.

  – Проклятье! – взревел Торговец. – Да будешь ли ты, наконец, петь, ненавистная скрипка? Ведь не может же быть, чтоб ты пела в чужих руках, а в моих лишь кричала!.. Я заставлю тебя выдавить все мелодии, какие ты только знаешь!

  И он порвал вторую струну, потом третью. А Скрипка плакала уже навзрыд от страха и боли, но петь не могла. Торговец в гневе забросил её в угол и выбежал из кабинета.

  Прошло еще несколько дней. Скрипка лежала в углу, и Торговец не подходил к ней, не желая простить такого упрямства. А чудесная мелодия, что ещё теплилась поначалу в его душе, удалялась всё дальше и дальше и, наконец, замолчала. «Это сплошной обман, – размышлял Торговец. – Нет на свете никаких мелодий, которые возвращают в молодость. Тот бродячий музыкант меня обманул, когда играл на своей скрипке. И старик меня тоже обманул, играя на этой».

  Дни шли и шли. Скрипка по-прежнему валялась в углу, никому не нужная, забытая и изуродованная. Подрагивали порванные струны, по лакированному боку пролегла царапина, гриф начал покрываться пылью. Горничная, у которой больше не болела голова, обходила Скрипку стороной во время уборки. Слуга уже не посмеивался над причудами хозяина, и только кухарка редкий раз вздыхала. Но, поскольку она постоянно находилась на кухне, никто не интересовался её вздохами.

  А потом Скрипка пропала. Куда она исчезла – никто не мог сказать. Однажды Торговец, сытно поужинав, вспомнил о ней и решил взглянуть. Но Скрипки нигде не оказалось. Горничная клялась, что не брала её, слуга пожимал плечами и говорил, что ему дела нет, кроме как выбрасывать разный хлам из дома. А кухарка и вовсе никогда не поднималась из своей кухни в хозяйский кабинет, ей и надобности не было брать какую-то скрипку.

  Однажды на улице торговец встретил Старика.

  – Ну, что? – спросил Старик. – Вы научились обращаться со Скрипкой?

  – Эта мерзавка так и не захотела петь, – мрачно ответил торговец. – А жаль. Я бы с удовольствием послушал те «ля-ля-ля» и «тру-ля-ля», что вы на ней пиликали… Это всё бродячий музыкант виноват. Он разбередил моё сердце, вот оно и поверило, что в молодость можно вернуться при помощи скрипки.

  – Ваше сердце говорило вам правду, – печально сказал Старик. – А впрочем, жалеть теперь поздно… Где же она, эта несчастная Скрипка?

  – Куда-то подевалась, – безучастно откликнулся Торговец. – И признаюсь, мне немного досадно, что я так и не смог на ней сыграть, только зря потратил деньги. А любопытно было бы узнать, куда же она, в самом деле, запропастилась?

  – Наверное, она отправилась искать другого хозяина, – загадочно произнёс Старик. – Ваша Скрипка тосковала по умелым рукам и нежному сердцу. Я не удивлюсь, если сейчас она где-то поёт, волнуя чью-нибудь душу. А в то, что скрипка знает мелодию, способную вернуть в юность, вы верьте. Вот только не каждый может разбудить душу самой Скрипки…